- ЦАХАЛ — цав ришон.
- ЦАХАЛ — раайон.
- ЦАХАЛ — итоги.
- ЦАХАЛ — репатриация и призыв в армию обороны Израиля.
Для тех, кто не понимает, что здесь происходит, вот цав ришон — первая часть этого увлекательного квеста.
Теория
Как, собственно, проходит этот процесс? Успешно победив цав ришон, вы отправляетесь в месячное ожидание интервью с офицером. Слово «раайон» в названии статьи именно это и означает — «интервью».
Спустя этот самый месяц или чуть больше вам звонят из ЦАХАЛа и назначают день и время, в которое вы должны явиться в военкомат. Как и в первый раз, должно прийти письмо на имя призывника с билетиками на автобус и какой-нибудь информацией. В назначенный день ранний подъём, завтрак, бодрый путь к военной базе, встреча с офицером, интервью, понимание, что ждёт дальше. Ну или примерно так, если вы, например, не завтракаете или не очень бодро едете.
На этом описание можно бы и закончить, как и саму статью. Но самые прозорливые, наверно, уже догадались, что раз ниже еще есть какой-то текст, то что-то пошло не так.
Практика
Начнём с того, что письмо мне не пришло. Видимо, где-то там в недрах армейского аппарата решили, что я не заслуживаю уведомления в письменной форме. ЦАХАЛ решил ограничиться звонком. Я, конечно, махнул на эти несчастные билетики рукой: у меня проездной на месяц с неограниченным количеством поездок по всему центру страны. Но моё занудство не позволяет просто взять и отпустить ситуацию.
8 июня я отпросился на полдня с работы, встал пораньше, сел на автобус и через час с небольшим уже был на военной базе. Через 5 минут туда же прикатил мой друг, у которого интервью тоже должно было быть в этот день.
Снова КПП, где девушка выписала нам на стикере пропуск и присобачила его к обложке теудат зеута.
На ресепшене нас с приятелем направили сразу к той самой комнате номер 9. Мы пришли, увидели очередь и поняли, что мы по адресу. Сели на свободные стулья и начали разговорчики за жизнь. Через 15 минут к нам подсел паренёк. Слово за слово, и оказалось, что он из Одессы, тоже оле хадаш, правда ещё «зеленее», чем мы. Тоже программист, как и я, как и мой приятель. Развелось нас — яблоку негде упасть.
Сидим мы, травим анекдоты — время идёт. Делимся опытом работы — время идёт. Обсуждаем планы на жизнь — время идёт. И я потихоньку замечаю, что прошёл уже час, а нас не вызывают. А народ в очереди меняется.
Я озвучил свои опасения вслух, на что третий программист спросил: «А вы же подходили там к солдату, чтобы он вас в списке подчеркнул?». Мы переглянулись с приятелем и нас внезапно и бесповоротно настигло осознание собственной неправоты, подкреплённое смехом третьего программиста.
Что уж тут. Заходим в комнату. За компьютером сидит щуплый солдат в очках и производит следующие нехитрые действия: спрашивает номер теудат зеута у подошедшего к нему человека, вбивает в компьютер, смотрит информацию и обводит фломастером имя в распечатанном списке, если оно есть.
Подхожу я. Старательно делаю вид, что не знаю иврит, сую ему теудат зеут. Он, в свою очередь, даёт понять, что это так не работает: он не умеет посмотреть номер теудат зеута и наклацать его на клавиатуре. Информация должна поступать строго через звуковые каналы, дабы вылиться в механические действия пальцами.
Хорошо. Продиктовал ему номер на английском, и дальше состоялся диалог, ещё сильнее убедивший меня в том, что в армию я не хочу.
– Павел Пригожин? – вопросил солдат, созерцая мое имя, высветившееся на мониторе.
– Да, – буркнул я (вообще, мы говорили на английском, поэтому буркнул я “Yes”).
– Ну, у вас служба будет включать 3 месяца курсов иврита.
– Это я знаю.
– Ну, тогда это всё, — заключил солдат и всем своим видом стал ожидать номера теудат зеута от следующего стоящего в очереди.
– То есть как это “всё”? А беседы с офицером не будет?!
Три фразы, а я уже просто в бешенстве от этого солдата. Ехать больше часа на военную базу, чтобы услышать: “У тебя будет 3 месяца иврита, иди домой”.
– А зачем тебе офицер?
– Я знаю, что после цав ришона, есть беседа с офицером. Мне нужно ему кое-что сказать.
– Ну скажи мне.
– Ок. Я не хочу служить и считаю это бредом. Я уверен, что по закону мне положена встреча с офицером.
Тут в очереди нашелся парень более умный, чем этот остолоп и сообщил ему на иврите, что мне нужен «раайон». Шестерни этого уникума наконец-то кое-как натужно закрутились в голове, и он ещё раз попросил номер теудат зеута. После чего посмотрел в список и сказал, что меня там нет, но это не проблема. Дескать, он распечатает анкету и позовёт.
На этом я вышел снова ждать своей очереди. Точно тот же спектакль получился и у приятеля. Его тоже «не оказалось» в списке. Вот только приятель оказался внимательнее и сам себя нашел в том чертовом списке, о чём солдату и сообщил. Это вызвало возглас: «О надо же, ты есть!». У себя в голове я сделал весьма конкретные выводы матом об умственном состоянии этого пряника в зелёной форме.
Описание процесса повторного ожидания очереди считаю позволительным опустить. Приятеля вызвали первым. Через секунду он вышел из кабинета, сказав, что позвали кого-то, кто будет нам переводить на русский. Он сыграл «руссо туристо» и сказал офицеру, что не знает иврит.
Дождались девушку-солдатку, которая взялась быть переводчиком. Снова позвали приятеля, а когда он вышел, — меня.
– Шалом, — отчеканил офицер.
– Шалом, — якобы неумело булькнул я чуждое языку слово.
(остальное переводилось девушкой с иврита на русский и наоборот)
– Как дела?
– Нормально.
– Где живешь?
– В Бат Яме. (как будто, это уже триста раз не записано у вас вообще везде, и не выбито в моём теудат зеуте, который у тебя в руках!)
– Один в стране?
– Да.
– Где мама?
– Осталась в России.
– Папа?
– Папа умер, когда я был еще маленьким.
– Поддерживаешь общение с матерью?
– Да.
– Финансово она тебе помогает?
– Мне никто финансово не помогает.
– Тут есть кто из близких?
– Нет. (Ну вообще у меня тут очень пожилая бабушка, но я решил это не упоминать — незачем беспокоить пожилую бабушку)
– Кто по специальности?
– Программист.
– Где учился?
– В родном городе в университете.
– Степень?
– Вторая. (Вообще я сказал, что я учился тогда, когда еще не было степеней, и проучился пять лет, но девушка перевела это как «вторая степень». И, в принципе, это соответствует истине, так как своё образование я подтвердил именно на вторую степень.)
– Работаешь?
– Да, программистом.
– Служить хочешь?
– Нет.
– Почему?
– Потому что 3 месяца изучения иврита и 3 месяца окрашивания заборов или таскания бумажек — это пустая трата времени. У меня хорошая работа, и я не хочу её терять.
– Хочешь служить дольше?
– ??? Я вообще не хочу служить!
На этом интервью закончилось, мне разрешили удалиться, и позвали того парня из Одессы. Когда же закончилось его интервью, мы втроём атаковали ту девушку-переводчицу вопросами. К слову, неспроста переводила именно она, а не кто-то ещё. Она занимается как раз новыми репатриантами.
С собой у меня было письмо от моего начальника с работы, в котором он указал, что я «самый важный человек в мире» и очень нужен на работе. Откуда-то, я не помню откуда, мне известен слух, что если его показать, то могут не взять в армию. Так вот оказалось, что слух этот — всего лишь глупый слух. Мне даже не дали это письмо достать. Сказали, что оно ни на что не влияет.
Итак, мы с товарищем атаковали девушку вопросами о том, что нас ждёт дальше, и что делать, если мы не хотим служить. Третий программист, который из Одессы, служить в свою очередь как раз хотел.
Выуживание информации
Девушка выразила понимание нашему с товарищем нежеланию служить полгода и терять хорошую работу. Я выразил удивление этому пониманию, но виду постарался не подать. Её, к слову, звали Полина, так что продолжу писать, называя её по имени.
Полина сказала, что нас могут не взять, если будет низкий медицинский профиль или если будут плохие результаты по ивриту. Чтобы это проверить мы прошли в кабинет по работе с новыми репатриантами.
Она по нашим теудат зеутам посмотрела данные и сказала, что вот у меня отличные результаты по психометрическому тесту и медицинский профиль хороший, а иврит – 5 из 10.
Потом добавила, что если результат выше пяти, то в армию берут. Если ниже, то точно не берут. Если же 5 из 10, то могут взять, а могут и не взять. И я снова возненавидел себя за свою честность. Вот что стоило срезаться полностью во время экзамена и сделать вид, что я вообще не понимаю, где нахожусь, не то что какой-нибудь там «шалом»? Ничего не стоило. Но я старательно делал вид, что что-то понимаю, а что-то нет. Допонимался.
К слову, у моего товарища в точности такие же баллы, как и у меня. А ведь честных не любят — хороший жизненный урок.
Эту информацию, кстати, призывник может увидеть на официальном сайте. Если вы были на цав ришоне, то нужно ввести номер своего теудат зеута и паролик, который был на одной из бумажек письма-повестки на цав ришон.
Если с ивритом беда, то поможет встроенный переводчик сайтов браузера Google Chrome. Или можно, как истинный воин, без помощи переводчика ткнуть на первую в списке ссылку, расположенную в синей колонке справа. Это повлечёт за собой телепортацию в личный кабинет.
Вот, например, мой общий балл 54, а результат психометрическго теста 70. По словам Полины, это очень хороший результат. Я бы ему даже радовался, если бы хотел в армию.
В свою очередь, одесский парень, который очень хотел служить, стал интересоваться, как получить какие-нибудь хорошие курсы в армии. Полина ему так же сказала, что на его полгода, он может не надеяться на что-то хорошее.
Какие-нибудь серьёзные курсы ему не дадут, так как за это время он их не успеет пройти, а держать его дольше армии невыгодно. Ещё один показатель бесполезности полугодовой службы.
На этом мы стали закругляться, и на прощание Полина дала нам по буклетику на русском языке с краткой информацией для одинокого солдата.
Данных там немного, но выжимка неплохая и помогает понять суть без перечитывания десятков строк выгугленной «воды».
Выводы
- Полугодовая служба бесполезна. Призывнику светит унизительная должность «джобника», которую не уважает ни один израильтянин. На примере того остолопа, проверяющего наличие прибывшего в списке, я отлично понимаю почему.
- Я по-прежнему подвешен в неизвестности. Возьмут или нет — открытый вопрос, по словам Полины, ещё недели на две после раайона.
- Полина сказала, что призывник имеет право на пересдачу экзамена по ивриту, если он учится в ульпане. Для этого нужно взять из ульпана справку. Экзамен, соответственно, можно тщательно провалить для совершенно конкретных целей (
это нам тоже сказала Полина). Справку я взял, но пока сижу в раздумьях, проваливать мне экзамен, или авось не возьмут и так. - Я также дозвонился в ту организацию «Профиль Хадаш». Там мне участливо предложили организовать непригодность к армии по состоянию душевного здоровья. Но такой вариант меня не устраивает категорически.
Надеюсь, в следующей статье я уже смогу подвести итоги решившегося вопроса. А пока что на этом всё.
3 ответа
Привет, не знаешь, просить отсрочку на время учебы для девушки насколько реально? И где /когда это делается? Если девушки после 20 лет освобождаются. то есть шанс после учебы не служить?
Информация старая, возможно и сейчас вам не актуальна уже, но будет актуальна прочитавшему. Приехала в 2020 году, и уже тогда девушки до 21 года включительно призывались. Получила разрешение на учёбу по магистратуре. Вот мне уже 24, а армия все ещё хочет меня видеть в своих рядах.
Здравствуйте! Зовут меня на первую встречу! Мне 25 , женат! На момент приезда было 24. Что мне светит? Может что то посоветуете? Спасибо!